Кровавые обещания - Страница 80

Инна продолжала заботиться обо мне. Приносила еду, стирала одежду — теперь я носила платья — и молча, в своей обычной манере, дожидалась, пытаясь понять, нужно ли мне что-нибудь еще. Мне ничего не требовалось — по крайней мере, от нее. Мне нужен был только Дмитрий. Каждый раз, когда она уходила, я вспоминала, что вроде бы должна сделать что-то, кажется, пойти следом за ней, вот что. У меня был план использовать ее для побега. Теперь он утратил для меня свою привлекательность. Слишком много хлопот.

И потом в конце концов приходил Дмитрий, и серое однообразие прерывалось. Мы лежали на моей постели в объятиях друг друга. Секса как такового не было, но мы целовались и ласкали друг друга, зачарованные чудом прикосновения наших тел, иногда почти обнаженных. Спустя какое-то время я уже едва верила, что когда-то его новый облик пугал меня. Конечно, глаза все еще слегка шокировали, но он был такой замечательный, такой невероятно сексуальный. И после того, как мы обнимались и разговаривали — иногда часами, — я позволяла ему укусить меня. Какой кайф! Удивительный поток изысканных химикалий уносил прочь все проблемы. Даже мои сомнения относительно существования Бога исчезали в эти моменты, потому что — конечно, конечно же! — в укусе ощущалось божественное прикосновение. Это был рай.

— Дай мне взглянуть на твою шею, — сказал он однажды.

Мы, как обычно, лежали — я на боку, он прижимался к моей спине, одной рукой обнимая за талию. Я перекатилась и откинула волосы с шеи. На мне был темно-синий сарафан из легкого, обтягивающего материала.

— Уже? — Спросила я.

Он обычно кусал меня в конце посещения. Отчасти я страстно жаждала укуса, предвкушая необыкновенный кайф, но и моменты «до того» доставляли мне удовольствие. Именно тогда уровень эндорфинов в крови был ниже всего, и я могла еще поговорить. Мы вспоминали сражения, в которых участвовали, или обсуждали, как он представляет себе нашу жизнь, когда я стану стригоем. Никаких особых сантиментов — но все равно приятно.

Я приготовилась к укусу, в предвкушении выгнувшись дугой. К моему удивлению, он не склонился ко мне и не вонзил зубы в мою шею. Вместо этого он достал из кармана ожерелье — то ли из белого золота, то ли из платины, я точно не знаю, с тремя темно-голубыми сапфирами размером с четвертак. На этой неделе он дарил мне много драгоценностей, и, клянусь, одна была прекраснее другой.

Я в изумлении смотрела на эту красоту, любуясь игрой драгоценных камней. Он надел украшение мне на шею и застегнул его. Провел пальцами по краям ожерелья и одобрительно кивнул.

— Прекрасно. — Его пальцы скользнули к бретельке сарафана, потом под нее; по коже пробежала волна трепета. — Подходит одно к другому.

Я улыбнулась. В прежние времена Дмитрий почти никогда не дарил мне подарков — просто не имел для этого средств, правда, я прекрасно обходилась без них. Теперь он буквально заваливал меня подарками.

— Где ты взял его? — Спросила я.

Металл холодил разгоряченную кожу, но не так, как его пальцы. Дмитрий лукаво улыбнулся.

— У меня есть свои источники.

Критический голос в голове, временами ухитряющийся пробиться сквозь туман, в котором я жила, заметил, что я увлеклась опасным вампиром. Однако его предостережения были тут же подавлены и канули обратно в облако моего дивного существования. Стоит ли из-за чего-то расстраиваться, когда ожерелье так красиво? Внезапно в голову пришла мысль, показавшаяся мне забавной.

— Ты прямо как Эйб.

— Кто?

— Мужчина, которого я как-то встретила. Эйб Мазур. Он воровской босс, он преследовал меня.

Дмитрий замер.

— Эйб Мазур преследовал тебя?

Мне не понравилось мрачное выражение его лица.

— Да. И что?

— Зачем? Чего он хотел от тебя?

— Не знаю. Он все время выспрашивал, зачем я приехала в Россию, но в конце сдался и просто требовал, чтобы я уехала. Думаю, кто-то на родине нанял его, чтобы он нашел меня.

— Держись подальше от Мазура. Он опасен. — Дмитрий разозлился, и это мне ужасно не нравилось.

Спустя несколько мгновений, однако, он успокоился, снова провел пальцами вдоль моей руки и еще ниже спустил бретельку.

— Конечно, такие люди не будут представлять проблему после твоего пробуждения.

Где-то в глубине сознания мелькнула мысль, что Дмитрий знал ответы на мои вопросы — относительно того, чем занимался Мазур. Однако разговор об Эйбе расстраивал Дмитрия, меня это испугало, и я поспешно сменила тему.

— Что ты делал сегодня?

Я осталась довольна своей способностью поддерживать нормальный светский разговор. Было трудно сосредоточиться, учитывая эндорфины и ласки Дмитрия.

— Кое-какие поручения для Галины. Обед.

Обед. Очередная жертва. Я нахмурилась. Ощущения, которые это известие породило во мне, были вызваны не столько отвращением, сколько... ревностью.

— Ты пил кровь ради удовольствия?

Он провел губами вдоль моей шеи, прихватывая кожу зубами, не прокусывая ее. Я тяжело задышала и прильнула к нему.

— Нет, Роза. Просто еда, вот и все. Очень быстро. Ты единственная, с кем я получаю удовольствие.

Эти слова вызвали у меня чувство самодовольного удовлетворения. Противный мысленный голос тут же заметил, что для меня это невероятно мерзкое и извращенное восприятие. Я постаралась не слушать его и переключилась на предвкушение укуса — обычно это заставляло голос разума умолкнуть.

Я коснулась его лица, провела рукой по удивительным, шелковистым волосам, которые всегда любила.

— Ты по-прежнему хочешь пробудить меня... но тогда блаженство останется в прошлом. Стригои не пьют кровь друг друга.