Кровавые обещания - Страница 110

110

Однако мне ответил не он, а его автоответчик.

«Я знаю, как сильно вы скучаете по мне, — произнес его жизнерадостный голос, — но оставьте сообщение, и я при первой же возможности облегчу ваши страдания».

Я отключилась, чувствуя, что потерпела поражение. Внезапно в голове родилась одна из моих безумных идей, и я подняла взгляд на Оксану.

— Ты... ты можешь делать такие вещи... проникать в сознание человека и читать его мысли. Так как ты поступила со мной?

Она состроила гримасу.

— Да, но мне не нравится это делать. Думаю, это нехорошо.

— А можешь ты, проникнув туда, применить принуждение?

На ее лице возникло выражение отвращения.

— Конечно... В принципе схожие вещи. Но проникнуть в сознание человека — это одно, а заставлять его делать что-то против воли — совсем другое.

— Моя подруга на грани того, чтобы сделать кое-что очень опасное для жизни, — сказала я. — То, что может убить ее. Наша связь позволяет мне только наблюдать, но я не могу ничего внушить ей. Если бы ты проникла в сознание моей подруги и принудила ее покинуть опасное место...

Оксана покачала головой.

— Допустим, моральные принципы не проблема. Я не могу проникнуть в сознание того, кто находится не здесь и с кем я никогда не встречалась.

Я провела рукой по волосам, чувствуя, как меня захлестывает волна паники. Хорошо бы Оксана умела проникать во сны — это дало бы ей возможность воздействовать на расстоянии. Тот, кто способен проникать в сознание спящего человека, возможно, способен сделать следующий шаг и проникнуть в бодрствующее сознание.

Меня осенила еще более безумная идея. Ну и денек!

— Оксана, ты ведь можешь проникнуть в мое сознание?

— Да.

— Если я буду в голове моей подруги, можешь ты проникнуть в мое сознание, а через меня и в ее? Могу я стать связующим звеном между вами?

— Никогда ни о чем таком не слышал, — пробормотал Марк.

— Это потому, что мы редко сталкиваемся с пользователями духа и «поцелованными тьмой», — заметила я.

Эйб смотрел на нас с непонимающим видом. На лицо Оксаны набежала тень.

— Не знаю...

— Это либо сработает, либо нет, — заговорила я. — И если нет, то никто не пострадает. Но если ты дотянешься до нее через меня... то можешь принудить ее. — Она начала возражать, но я перебила ее: — Да знаю я, знаю... Ты считаешь, что это нехорошо. Но не права Эйвери. Это она поступает подло. От тебя требуется одно — принудить Лиссу, которая в любой момент может выпрыгнуть из окна, не делать этого! Останови ее сейчас, а через день я уже буду там и все улажу.

И в процессе улаживания попорчу красоту Эйвери, украсив ее хорошенькое личико синяком.

Жизнь моя складывается на редкость причудливым образом, и я привыкла, что люди — в особенности взрослые — не воспринимают всерьез мои странные идеи и заявления. Это оказалось чертовски трудно — убедить людей в том, что Виктор похитил Лиссу, а как нелегко было заставить стражей поверить, что на школу напали! Поэтому в ситуациях такого рода я всегда ожидаю встретить сопротивление. Однако что касается Марка и Оксаны, они большую часть жизни боролись с духом. Безумие для них было вариантом нормы, и спустя несколько мгновений Оксана прекратила спорить.

— Хорошо, — сказала она. — Дай мне твои руки.

— Что происходит? — Спросил Эйб, по-прежнему в полном недоумении.

Мне доставило удовольствие увидеть его, в виде исключения, в таком состоянии.

Марк прошептал что-то Оксане по-русски и поцеловал ее в щеку. Он не осуждал ее, просто предупреждал о необходимости быть осторожной. Я знала — будь она на месте Лиссы, он хотел бы для нее того же самого. Их любовь была так глубока и сильна, что даже моя решимость поколебалась. И еще их любовь напомнила мне о Дмитрии, но я заставила себя не думать о нем, иначе не смогла бы остановиться и заново окунулась в случившееся этой ночью...

Ощущая, что живот свело от страха, я сжала руки Оксаны. Мысль о проникновении в мою голову мне не нравилась — по сути, ханжество, учитывая, что сама я постоянно проникала в сознание своей лучшей подруги. Оксана еле заметно улыбнулась мне, хотя чувствовалось, что она нервничает не меньше меня.

— Прости, — сказала я. — Мне претит поступать так с людьми...

И потом я почувствовала то же самое, что происходило, когда Эйвери вышвыривала меня. Очень похоже на реальное физическое прикосновение к мозгу. Я тяжело задышала, глядя в глаза Оксаны и чувствуя, как на меня накатывают волны жара и холода. Оксана проникла в мою голову.

— А теперь отправляйся к своей подруге, — сказала она.

Что я и сделала. Лисса по-прежнему стояла на карнизе. Хорошо хоть не валялась на земле, но я по-прежнему хотела, чтобы она слезла оттуда и вернулась к себе в комнату, пока ничего не произошло. Действовать, однако, предстояло не мне. Я была всего лишь посредником, образно говоря. Оксане предстояло уговорить Лиссу слезть с карниза. Правда, я никак не ощущала ее присутствия. Оказавшись в сознании Лиссы, Оксану я больше не воспринимала. И никакого щекотания в мозгу.

«Оксана? — Мысленно окликнула ее я. — Где ты?»

Ответа не последовало — по крайней мере, от Оксаны. Ответ пришел от совершенно неожиданного источника.

«Роза?»

Это голос Лиссы прозвучал в моем сознании. До этого она смеялась над чем-то вместе с Эйвери, но сейчас внезапно оборвала смех и замерла в окне. Я почувствовала, какой ужас и смятение охватили ее, когда она подумала, что я ей причудилась. Она повела взглядом по комнате, поверх головы Эйвери. Та поняла — что-то происходит; ее лицо напряглось. Я испытала знакомое ощущение ее присутствия в сознании Лиссы и не удивилась, когда Эйвери снова попыталась вытолкнуть меня.

110